Однажды, когда Рудницкий только что приземлился на учебном планере ИТ-4, к нему подошел Антонов.
— Неплохо летаете, — сказал он.
Антоновский «Город Ленина» был признан лучшим на слете, сам конструктор в Коктебель приехал в шестой раз — похвала такого опытного планериста была приятна. Рудницкий что-то смущенно ответил, а Антонов предложил:
— Может, слетаете на нашем «уэсе»?
«УС» Антонова предназначался для спортсменов, которые не имели подготовки на самолетах. Рудницкий на самолетах еще не летал, и Олегу Константиновичу хотелось узнать его мнение о своей машине.
Рудницкий слетал, машина ему понравилась.
— Для обучения в самый раз, — сказал он и не ошибся. Планеры серии «УС» стали едва ли не самыми популярными у молодежи. На них впервые познали радость парящего полета десятки тысяч спортсменов.
В том же 1930 году Сергей Ильюшин вручил Янушу Ольгердовичу удостоверение пилота-парителя. Это было большим достижением молодого спортсмена, признанием его мастерства и опыта. И вскоре после слета Рудницкий стал работать инструктором в Киевской школе летчиков-планеристов.
Когда-то Рудницкий взялся за постройку планера, чтобы летать. Теперь он мог сполна утолить эту свою страсть, но у него появилось еще одно постоянное стремление — конструировать и строить. И Януш, проведя день на аэродроме или в учебных классах, вечерами садился с Валентином Левадным за расчеты и чертежи.
Шел 1932 год. У всех на устах было новое слово «пятилетка». Ребятам, вынесшим суровые годы разрухи, оно казалось символом светлого завтра. Поэтому название нового планера пришло само собой — «Пятилетка».
— Постройкой, — рассказывает Януш Ольгердович, — в основном руководил Валя. Он как опытный прораб распределял работу, за всем следил, так что дело шло споро.
«Пятилетка» была одноместным учебным планером уже более совершенной конструкции. Чтобы готовить спортсменов быстрее, построили еще три таких же планера. На них и летали в течение двух лет курсанты школы, пока она не влилась во вновь организованный аэроклуб.
В 1931 году в Крыму была открыта Высшая планерная школа. Сюда приехал учиться и Рудницкий.
В новенькой летной форме с голубыми петлицами, молодые курсанты буквально ног под собой не чувствовали. До бесконечности преданные авиации ребята, которые еще недавно мастерили планеры в темных подвалах, чтобы хоть как-то «подлетнуть», были счастливы. Ведь их собрали здесь на целый год, чтобы летать! Можно ли мечтать о большем?
Школа эта стала знаменитой. Несколько домиков, расположенных у горы Коклюк, видели в своих стенах многих известных впоследствии летчиков. Именно в Коктебеле они переучивались с планеров на самолеты.
В то, что планерист скорее овладеет техникой пилотирования самолетом, верили многие. Но насколько сократится ввод его в строй? Ответить на этот вопрос должна была экспериментальная группа, созданная из наиболее опытных планеристов, не летавших еще на самолетах.
Инструкторы В. Васянин и В. Бородин, видя успехи своих курсантов, вместо положенных по программе 90 вывозных полетов давали их в несколько раз меньше. Рудницкий самостоятельно повел машину на 17 вылете. Примерно столько же потребовалось и остальным.
Януш Ольгердович многое видел за свою жизнь, во многих местах побывал. Но в цепочке воспоминаний самое памятное звено — планерная школа. Теплое море, щедрое солнце, голубое небо и — полеты. Все это сплавилось в единое незабываемо прекраснее ощущение.
В Киев Рудницкий возвратился уже настоящим асом планеризма, к тому же с дипломом летчика. Ему было тогда немногим более двадцати лет. Впереди столько планов! Но о чем бы ни мечтал Януш, что бы его ни увлекало, прежде всего он думал о полетах. Авиация была для него уже не просто увлечением молодости, она становилась поистине делом всей жизни.
ПРБ — союз единомышленников
В 1934 году Рудницкий стал военным летчиком. Часть базировалась в Киеве, только теперь Януш ходил летать не на пустырь, а на настоящий аэродром Жуляны.
В то время наша авиация переживала пору своего становления. Одна захватывающая новость сменяла другую и каждая говорила о растущей мощи Воздушного флота Страны Советов.
Сообщение о полетах невиданно огромного «Максима Горького» еще продолжало волновать советских людей, когда их внимание приковал к себе новый подвиг летчиков: спасение экипажа «Челюскина». Всенародным праздником стала встреча героев ледовой эпопеи. Именинниками ходили летчики. Еще бы: первыми звания Героя Советского Союза удостоены пилоты.
Отважной семеркой восхищались, гордились, ей завидовали, сетуя на то, что все меньше остается возможностей для подвига… Спустя несколько лет Рудницкий и его друзья пройдут на своих боевых машинах не менее тяжелые испытания, и будет время, когда один из семерки отважных — Николай Петрович Каманин поздравит Януша Ольгердовича с завершением сложных полетов… Все это будет. А тогда молодому военлету хотелось хоть как-то, хоть чем-то помочь авиации, хоть немного чувствовать себя причастным к ее великим свершениям.
Что мог он сделать? Получше летать? Да, он летал все лучше и лучше. Но Рудницкий мог еще и строить. Ведь он — конструктор. Нельзя, чтобы его опыт планериста остался без применения.
Единомышленников долго искать не пришлось. Ими стали летчик этой же части М. Барановский и студент КПИ, летавший в аэроклубе на планерах и самолетах, И. Перлов.
Так родился союз единомышленников. Начальные буквы их фамилий дали название будущему планеру — ПРБ. Главного в их союзе не имелось. Но друзья Рудницкого признавали его опыт — ведь он спроектировал уже три планера. Поэтому их общей машине решили дать номер «4», подчеркнув тем самым продолжение работы Януша Ольгердовича.
При создании ПРБ-4 ставились довольно сложные задачи. Рудницкого, профессионального летчика и опытного планериста-инструктора, уже не могли удовлетворить просто полеты. Он не мог забыть петли Степанченка, выполненные на планере Королева, а также его выступления на VIII Всесоюзных соревнованиях планеристов в 1932 году. Степанченок тогда впервые выполнил на планере петли, штопоры, перевороты, полет на спине. Настоящим триумфатором спустился он на землю.
Высший пилотаж на планере — не только захватывающий каскад фигур, но и отличная тренировка для военного летчика. У киевских же планеристов еще не имелось машины для фигурных полетов. Ею и должен был стать ПРБ-4.
Однажды планер увидел командир части. Он внимательно осмотрел его, а потом спросил:
